С. И. Набоко на полевых работах на Большом трещинном Толбачинском извержении. 1977 г.
Есть судьбы ученых, настолько тесно переплетенные со становлением развиваемой ими ветви науки, что вехи их жизни становятся одновременно этапами развития любимого ими дела. Ярким примером такой неразрывности, слитности служит жизнь одного из пионеров отечественной вулканологии – Софьи Ивановны Набоко, целиком посвятившей себя исследованию вулканизма. Почти 60 лет проработала она на любимой Камчатке. В геологическом ученом мире эту симпатичную невысокую женщину знали все. Ее научные труды вызывали живейший интерес у специалистов самого разного профиля: петрографов и гидрогеологов, минералогов и геохимиков, литологов и рудников. Творческий кругозор ее интересов был поистине огромен. И все эти направления исследований, как в единой энергосистеме, питала “одна, но пламенная страсть” – вулканология. Этому разделу геологических знаний Софья Ивановна посвятила все свои помыслы, всю жизнь.
| В геологическом ученом мире эту симпатичную невысокую женщину знали все. |
Она родилась в Петрограде 13 сентября 1909 г. в многодетной семье выходца с Украины, конторщика Ивана Набоко. Всегда очень хотела учиться. Окончила десятилетку. Для поступления в Институт в те годы необходим был рабочий стаж. И юная, хрупкая девушка пошла работать на железную дорогу помощником машиниста. В 1929 г. сдала вступительные экзамены в Политехнический институт. Но через два года, в связи с реорганизацией ВУЗов, оказалась в Горном институте. Уже в студенческие годы она выделялась среди сокурсников большой любознательностью и пытливостью ума. Учась в институте, она ежегодно работала в геологических экспедициях. После окончания института в 1934 г. молодой специалист-инженер по поискам и разведке полезных ископаемых С. И. Набоко определилась в Центральный научно-исследовательский геолого-разведочный институт и работала в полевой период начальником геолого-поисковой партии по изучению оптического сырья и слюды. В 1935 г. она вышла замуж за своего однокурсника А. А. Меняйлова, переехала в Москву и поступила на работу в Геологический институт (ныне ИГЕМ РАН).
В 1936 г., по рекомендации своего институтского преподавателя – академика А. Н. Заварицкого, молодая чета поехала на свою первую “зимовку” на Камчатскую вулканологическую станцию, организованную в 1935 г. в поселке Ключи. Молодых исследователей влекла не столько романтика юности, дальних дорог, сколько глубоко продуманное решение – посвятить свою жизнь изучению химии Земли, условий формирования пород, минералов и рудообразующих растворов. А где, как не на вулканах, – этих “окнах в глубины Земли”, как их красочно назвала позднее сама С. И. Набоко, эти процессы протекают так ярко, представительно и на глазах исследователя. Именно эти участки земной коры в настоящее время отражают процессы, протекающие на больших глубинах. Их изучение может пролить свет на эволюцию вещества, на формирование рудных месторождений.
| …решение – посвятить свою жизнь изучению химии Земли, условий формирования пород, минералов и рудообразующих растворов. |
9 августа 1936 г. – знаменательная дата российской вулканологии. В этот день на курящуюся вершину самого крупного действующего вулкана Евразии – Ключевского – впервые в мире взошла женщина, это была вулканолог С. И. Набоко. Отряду из трех человек удалось подняться к северо-западной кромке кратера. Были отобраны уникальные пробы фумарольных газов, образцы лавы, возгонов, проведены измерения температуры фумарол, атмосферного давления. Измерили высоту вулкана по анероиду – 4860 м. Температура воздуха была минус 14 градусов по Цельсию. Намеченная программа работ была выполнена. Были все основания для радости. Но на обратном пути чуть было не случилась трагедия: топограф А. И. Дьяконов, в эйфории от покорения вулкана, стал петь, размахивать руками, не удержался на ледяном склоне, упал, покатился и сорвался в глубокую трещину. Хорошо еще, что он зацепился за стенки трещины привязанным к рюкзаку штативом и повис, иначе бы разбился. Вылезти сам он не мог. Нельзя была даже шевелиться, т.к. была опасность срыва зацепа. Софья Ивановна вспоминала, что когда они с А. А. Меняйловым осторожно подползли к трещине, то услышали снизу слабые крики о помощи. Нужно было спускаться к пострадавшему, привязывать его к веревке и вытаскивать наверх. А сил было мало. К тому же Софья Ивановна была на третьем месяце беременности (кстати, этот ребенок сам станет впоследствии известным вулканологом Игорем Александровичем Меняйловым). Пришлось А. А. Меняйлову спуститься вниз по веревке, которую страховала С. И. Набоко. Представьте себе состояние молодой женщины, оставшейся в одиночестве над трещиной на крутом склоне вулкана! Всю ночь, с невероятными трудностями, два мужественных человека спасали своего товарища, отогревали его. К счастью, все завершилось благополучно. В лагерь у основания вулкана отряд вернулся в полном составе и со всеми отобранными образцами. Кто знает, чем бы могло окончиться то восхождение, не будь в составе отряда такой самоотверженной и отважной женщины. Ведь действующий вулкан – это стихия. Тем более такой гигант, как Ключевской. Много восходителей – и дилетантов, и опытных альпинистов пострадали на этом вулкане. Софья Ивановна, по собственному ее признанию, выдержала с честью это своеобразное крещение вулканом, прошла испытание на верность избранной профессии.
С. И. Набоко за микроскопом в рабочем кабинете, 1961 г.
После обработки полученного на восхождении материала Софью Ивановну заинтересовали многие теоретические вопросы вулканологии. Ответы на эти вопросы могли быть получены только при работе на извержении. И оно не заставило себя долго ждать. В феврале 1938 г. на склоне Ключевского произошли т.н. боковые прорывы – один за другим образовались побочные кратеры, которым Софья Ивановна дала имена: Билюкай (по имени ительменского бога огня), Тиранус (по имени жены Билюкая), Козей (их собака). Месяцами жила молодая исследователница в палатке, в нескольких сотнях метров от громыхающих огнедышащих кратеров. Палатку засыпало пеплом, ночью было светло как днем, от грохота не слышно было человеческого голоса, непрерывно содрогалась земля. Кропотливые, ежедневные наблюдения за состоянием кратеров – замеры температуры (она достигала 1050oC), вязкости лавы, отбор проб возгонов, вулканических газов. Десятки исписанных четким убористым почерком полевых дневников. Большинство наблюдений были уникальными, сделанными впервые в отечественной вулканологии. Впервые был прослежен весь цикл извержения, сделаны сопоставления динамики извержений из соседних кратеров, изучены особенности состава их лавы, характера газообразных продуктов и их минеральной нагрузки. На частном примере извержения были сделаны выводы общего научного значения – о дифференциации магмы в подводящем канале и многие другие. Накапливался добротный материал для диссертации. Софья Ивановна решила поступить в заочную аспирантуру. Какова же была ее радость когда она узнала, что тема утверждена и ей назначена Сталинская стипендия. Это было высшей оценкой ее творческого потенциала. В 1942-м, тяжелом военном году, будучи эвакуированной из Москвы в Свердловск и работая геологом на руднике, Софья Ивановна завершила свой труд защитой кандидатской диссертации “Извержение Билюкая, побочного кратера Ключевского вулкана”. На ее защите председатель Ученого совета академик А. Н. Заварицкий, поздравляя Софью Ивановну, сказал: “Вулканизм в жизни нашей планеты и в особенности ее истории имеет исключительно важное значение”. Значит, труд вулканологов очень необходим науке, значит, это очень важно – быть на “ты” с дымящимися, огнедышащими и содрогающимися от глубинных взрывов горами.
| Месяцами жила молодая исследовательница в палатке, в нескольких сотнях метров от громыхающих огнедышащих кратеров. |
Год 1946. Софья Ивановна – первый ученый секретарь Лаборатории вулканологии Академии наук СССР. В этом же году – новая поездка на Камчатку и “зимовка” на вулканостанции в Ключах. И снова восхождение к кратерам, кропотливые наблюдения на фумарольных полях, систематизация собранных материалов. Экспедиции повторяются почти каждый год. Через всю страну – на Камчатку, Курилы. С первых лет изучения вулканических процессов С. И. Набоко особое внимание уделяла вулканическим газам и продуктам их реакций с окружающими породами, водой и воздухом. Отбор проб фумарольных газов и их конденсатов, образцов измененных пород требовал большого труда и терпения. Часами приходилось находиться в горячей, удушливой атмосфере. Но зато какое удовольствие испытывает исследователь, получая надежные факты, позволяющие объяснить условия рождения минералов, в том числе и новых, а с позиций метода актуализма решать вопросы теории гидротермальных процессов и формирования рудных месторождений в вулканических областях. Софья Ивановна испытала это счастье. И писала научные статьи, монографии. Даже одно перечисление их названий впечатляет широтой ее интересов: “Об исследовании сублиматов Ключевского вулкана”, “О составе некоторых конденсатов сольфатарных газов”, “Вулканизм Камчатки и Курильских островов”, “Вулканические эксгаляции и продукты их реакций”, “Петрохимические особенности молодых и современных лав Камчатки”, “Рудная минерализация в областях активного вулканизма” и многие, многие другие работы.
Год 1950. Экспедиция в Долину гейзеров, открытую Т. И. Устиновой перед самой войной, в 1941 г., увенчалась новым успехом. Софьей Ивановной были проведены беспрецедентные по своей тщательности и широте исследования режима гейзеров, химизма гейзерных терм, состава гейзерита и гидротермально-измененных пород. Были открыты мощные зоны цеолитизированных пород. И уже в 1954 г. в журнале “Труды лаборатории вулканологии” была опубликована ее монография “Гейзеры Камчатки”.
В 1957 г. началась разведка Паужетского месторождения термальных вод на Камчатке. С. И. Набоко одной из первых оценила перспективность использования геотермальной энергии и живо подключилась к этой тематике. Написанная с ее участием и под ее редакторством книга “Паужетские горячие воды на Камчатке” до сих пор не потеряла своей актуальности. Мировое признание имели и работы Софьи Ивановны по исследованию гидротермального метаморфизма пород в областях активного вулканизма. Этой теме была посвящена ее докторская диссертация. На международных совещаниях, конгрессах и симпозиумах в Канаде, Франции, Японии, Индии, Чехословакии, Румынии выступала она с яркими, насыщенными фактами и обоснованными выводами научными докладами, утверждая достижения отечественной школы вулканологии.
В 1962 году на Камчатке был организован Институт вулканологии. Заместителем директора, или, как говорили тогда сотрудники, вторым директором несколько лет работала С. И. Набоко. С тех пор, вплоть до 1993 года, она постоянно жила на Камчатке. Руководила созданной ею лабораторией постмагматических процессов. Под ее научным руководством велись работы практически на всех разбуренных месторождениях гидротерм Камчатки и Курильских островов.
Экспедиционные работы в середине 60-х годов ХХ в. в соседнюю с Долиной гейзеров кальдеру вулкана Узон привели к новым выдающимся результатам. Здесь было открыто интересное в генетическом плане мышьяково-сурьмяно-ртутное оруденение. Десятки учеников С. И. Набоко защитили кандидатские, а некоторые и докторские диссертации. Эпохальным событием для всего Института вулканологии было Большое трещинное Толбачинское извержение, которое началось летом 1975 г. и длилось 15 месяцев. Конечно же, Софья Ивановна со своей лабораторией приняла большое участие в его изучении. Особенно продуктивными были исследования на Первом и Втором шлаковых конусах этого извержения и на горе 1004 м, которая образовалась при аналогичном извержении порядка тысячи лет назад. Здесь была обнаружена интересная рудная минерализация. В свежих возгонах на Втором конусе была определена большая гамма минералов, в том числе самородные минералы – Au, Cu, Pb, фториды и сульфаты Ca, Mg, Na, K, Al, Fe, Cu; хлориды, оксихлориды и оксисульфаты тех же элементов, а также Zn и соединения с Te, Se, оксиды Cu, Fe, Mn, Mo, V, Pb, B. Именно учениками С. И. Набоко – Л. П. Вергасовой, С. Ф. Главатских, Е. К. Серафимовой на БТТИ было открыто около 30 новых минералов. Два из них получили названия в честь Софьи Ивановны: набокоит – сложный медь- и теллуросодержащий оксисульфат с хлористым калием и цинкосодержащий оксихлорид селена – софиит. Придавая большое значение полученным результатам исследований, Софья Ивановна одной из первых выдвинула идею о том, что “состав флюида магнезиального базальта БТТИ по относительным концентрациям в нем Cu, Zn и Pb сходен с современными сульфидными рудами рифтовых зон океана, а также ряда колчеданных месторождений субмаринного вулканогенно-осадочного генезиса”. Эта идея оказалась исключительно плодотворной. Представления С. И. Набоко о роли мантийных флюидов как источников рудного вещества имеют большое теоретическое и практическое значение и во многом определили направления научных исследований.
Деятельная натура С. И. Набоко проявлялась и в активном участии в общественной жизни. Она была членом Комитета солидарности женщин стран Азии и Африки, кандидатом в члены обкома КПСС, три созыва подряд избиралась депутатом городского Совета депутатов трудящихся г. Петропавловска-Камчатского. Постоянно на переднем крае науки, в гуще событий, отдавая людям все свои знания и богатый опыт – таким было жизненное кредо доктора геолого-минералогических наук, профессора, заслуженного деятеля науки и техники РСФСР, почетного академика Российской академии естественных наук С. И. Набоко.
В 1993 г. при внезапном извержении вулкана Галерос в Колумбии трагически погиб сын Софьи Ивановны – Игорь Александрович Меняйлов. Это событие тяжело отразилось на всей последующей жизни мужественной женщины. Игорь Александрович был известным вулканологом-геохимиком, достойным продолжателем научного дела семьи Набоко-Меняйловых. Трудно было смириться с мыслью, что его нет, тяжело было переносить внезапное одиночество в квартире на Камчатке. Да и годы были уже глубоко пенсионные. Софья Ивановна оставила свою любимую Камчатку и уехала в Москву. Но связей с Институтом не прерывала. Почти потеряв зрение и слух, она сохранила светлый ум и превосходную память, живо интересовалась делами Института, встречалась со своими московскими коллегами и сотрудниками “своей” лаборатории постмагматических процессов, прилетавшими в Москву. Здесь, у нее на квартире, обсуждались главы задуманной ею книги по современному вулканогенному минерало-рудообразованию. Эта книга – “Постэруптивные процессы современного вулканизма Камчатки” (авторы Ерощев-Шак В. А., Золотарев Б. П., Карпов Г. А., Набоко С. И., Артамонов А. В.) вышла в свет в 2007 г., уже после смерти Софьи Ивановны. Она умерла 17 февраля 2005 г. Друзья и коллеги С. И. Набоко бережно хранят память об этом удивительно цельном человеке, крупном ученом, легендарной женщине, истинной Приме камчатской вулканологии!
Г. А. Карпов, Институт вулканологии и сейсмологии ДВО РАН, Петропавловск-Камчатский
Оригинал по ссылке.